За что Петр 1 пожаловал уральских казаков землей

Уральское войско--одно из древнейших, второе по старшинству. Как и все, оно возникло явочным порядком, а уж потом, по просьбе самих казаков, получило признание государства.

Казаки поселились на р. Яик, колонизировали область. Следом их права на занятую территорию были официально подтверждены русскими царями.

Каждому казачьему войску жаловалась грамота на владение той областью. которое оно занимает, соответствующм образом оформленное и подписанное царем. Без нее казаков могли запросто приравнять к самовольным поселенцам, с сответствующим отношением. Уральское войско получило такую грамоту еще при Михаиле Федоровиче Романове.

И тут выясняется: уральцы считали,  что получили право на владение Уральским краем только при Петре 1, в 1709 году. До этого грамота была, да где-то затерялась. Потребовалось переоформлять права, выпрашивать у царя новую грамоту... (Обычное в таких случах объяснение нестыковок с ТИ).

В тексте несколько аналогий, кроме библейских (об этом в комментариях внизу статьи). 

ПРАВДА В ЛЕГЕНДЕ

Среди Уральских казаков существовала ле­генда, которую знал каждый казак.

Перед Полтавским сражением, Шведский король предложил царю Петру Великому кончить спор поединщиками.

«Это нам наруку» — сказал Петр.

У шведа заранее был приготовлен поединщик: — ростом чуть не с колокольню, в пле­чах косая сажень, обряжен в кольчугу и ла­ты, конь — как слон. Наши думали, что это башня на колесах, а не человек. Петр и сам думал, что такому чудовищу трудно подыс­кать супротивника... однако, все же, велел кликать клич: — «Нет-ли охотников?!»

Разослал Царь всех своих адъютантов, всех генералов и сенаторов и все воротились ни с чем: не находится охотника...

Не вытерпел Царь и сам поскакал по всем полкам. Но и это не помогло: охотников не нашлось...

В это время как раз подошли Уральские казаки. Царь подъехал к ним, рассказал, в чем дело и окликнул: — «Нет-ли между вами охотника?»

«Я охотник!» — крикнул тоненьким голо­ском казак Рыжечка, ростом маленький — вестовой атамана Прохора Митрича. Царь взглянул на него, покачал головою и говорит: — «Мал!».

Три раза Царь объехал полки, но охотника не нашлось.

«Что буду делать?» — говорит Царь. «От­казаться от поединка — вся Европа будет смеяться; пустить этого малыша — заранее знай, что все пропало»...

Рыжечка стоял тут-же, услышал это и го­ворит:

«А Бог-то!... при помощи Божьей Давид побил-же Галиафа!»

Нечего делать, Царь согласился.

Рыжечка выбрал себе доброго коня, подо­брал потоньше пику, повесил на нее образ Михаила Святителя, положил перед ним семь поклонов и раскланялся на все стороны. По­том, повернувшись в сторону Урала, он про­говорил:

«И вы, братцы-товарищи, старики наши и все общество наше почетное — помолитесь, чтобы Господь соблаговолил!».

Потом взял пику, вспрыгнул на лошадь, пе­рекрестился и, со словами «Дерзайте, людие, яко с нами Бог» — полетел на супротивника, точно малый ястреб на орла заморского. Швед, также вооруженный пикой размером в добрую жердь, помчался на Рыжечку. Когда Рыжечке уже надо было столкнуться со шве­дом, он быстро уклонился вправо и великан пронесся мимо. Рыжечка быстро обернулся и хватил его пикою в затылок в не защищенное панцырем место. Швед покатился с коня. Ры­жечка мигом соскочил на землю и отсек ему голову. Тут наша армия вздрогнула, зашуме­ла и закричала «УРА!»

Приуныла, затихла шведская армия и зна­мена свои к земле опустила. Только один ко­роль их не хочет покориться: — «Подвох!... подвох!» — кричит он. «Русак сзади ударил нашего!... Подвох!»

Тут уж и Царя нашего взяло ретивое. Он подал знак к бою, да и скомандовал:

«Катай!... без пардона катай!» На зачин­щика Бог!» — и пошла чесать наша армия шведскую армеюшку; дым коромыслом по­шел — всех лоском положила. А король шведский с изменником Мазепой еле-еле уд­рали в Турецкую землю. Там, говорят, они оба в кабалу пошли к турку. Туда, значить, и дорога.

Когда совсем успокоились, Царь и спраши­вает:

«А где же наш малыш?... Где безценный Рыжечка?»

«Здесь!» — пищит Рыжечка.

«А, голубчик мой, сокровище мое» — и по­целовал его в голову, а Рыжечка поцеловал у Царя ручку.

«Чем же тебя, друже мой, дарить-жало­вать?... Говори!... Ничего не пожалею!»

«Мне, Надежа-Царь, ничего не надо, а по­жалуй, коли твоя милость будет, наше об­щество».

Царь и спрашивает: — «чем?... говори!»

«От предков твоих, благоверных Царей, мы жалованы рекою Яиком с рыбными ловлями, сенными покосами, лесными порубами, а гра­мота на то у нас пропала. Пожалуй нам, На­дежа-Царь, со своей высокой рукой, другую грамоту на Яик-реку».

«С великою радостью», сказал Царь и ве­лел тут-же написать грамоту на Яик-реку со всеми угодьями на веки-вечные.

«Еще что?... Проси!» — сказал Царь.

Рыжечка и говорит: — «Еще, Надежа-Царь, пожалуй нас, коли милость твоя будет, крестом и бородой».

«Для кого нет, а для Яицких казаков — есть» — ответил Царь. «Пиши, секретарь, что я жалую Яицких казаков крестом и боро­дою на веки-вечные. Это все для общества», говорит Царь, «а тебя чем дарить-жаловать? Проси, ничего не пожалею!»

«Позволь мне, коли милость твоя будет, по­гулять с товарищами в твоих царевых каба­ках безданно, безпошлинно — недельки две».

Царь улыбнулся и говорит:

«Разве любишь?»

«Грешный человек, люблю»... ответил Ры­жечка.

«Гуляй во здравие», говорит Царь и тут-же велел написать грамоту на круглый год.

В. В. К.

 

В качестве иллюстрации к постам "Европейские двойники Петра 1" и "Сербские граничары".